К 2015 году минуло 260 лет с момента основания нашего храма в честь Святых Сорока Севастийских Мучеников в городе Переславль-Залесском. Несколько поколений людей его возводило и бережно сохраняло до наступивших советских десятилетий бессмысленной попытки разрушения в людях веры в Бога. Храм пришел запустение, но в последние 20 лет возродился силою молитвы и трудами людей, в наши дни пришедших по призыву Господа к нему на службу. Человеческое почитание и слава несравнима со Славою Божией, которую стяжали все, кто приложил душу и труды к восстановлению храма, но всем им полагается большой поклон и признание от новых и будущих прихожан нашего храма!

Все сотворенные человеческие усилия есть часть истории нашего прихода, которая должна остаться в назидание будущим поколениям, и потому отец Иоанн благословил за послушание рассказать свой путь возвращения в храм Божий здравствующих участников нашей общины, наших современников, не смотря на скромность, которая прилична всякому человеку при взгляде на свои заслуги перед Церковью.

Мы записали историю пути к Господу Павла Евгеньевича Герасимова, который многие годы несет послушание псаломщика в нашем храме и является приходским старостой

Родился 10 июня 1941 года во Владивостоке и там же в 1958 году закончил школу. Наша мама Надежда Алексеевна воспитывала нас троих детей одна, но мне удалось закончить десять классов среднего образования. На институт не приходилось рассчитывать – семье не хватило бы средств, и потому перед армией пошел работать рабочим на стройку, где очень быстро сумел освоить многие специальности и даже управление башенным краном. Эти первые успехи на самостоятельном пути по неведомой мне причине стали заметны в органах безопасности, они предложили мне учиться на офицера-пограничника в высшем командном училище, и я, конечно, принял это предложение получить высшее военное образование.

Нужно отметить, что о Православии в нашей семье не было даже упоминания, и как теперь я знаю, тогда в полумиллионном Владивостоке была всего одна маленькая действующая церквушка на дальней окраине. Это, внешнее безбожие безусловно, было из-за страха перед советскими репрессиями, который заставил всю семью переселиться так далеко из Мышинского уезда Ярославской губернии. При жизни мамы мы с ней о религии не говорили, но она, конечно, была с детства в своей семье воцерковлена, потому что родилась в дореволюционном 1907 году, и теперь я вижу, что мое тайное крещение и ее добросовестная молитва меня многократно оберегали на жизненном пути.

Тогда же к своему безбожию я получил во время учебы дополнение в виде целого системного курса антирелигиозной пропаганды. Но надо отметить, что эти искаженные знания о внешней стороне церковной жизни давались без эмоций и ненависти, и очень системно – потому они глубоко во мне укоренились. И с этим багажом знаний и коммунистических убеждений после учебы я вышел в жизнь офицером, который целью своей жизни видел в долге по защите рубежей советской родины.

Началась напряженная гарнизонная жизнь офицера-пограничника с многочисленными переводами с места на место – за годы службы побывал на внешней границе всех республик Средней Азии и Кавказа. Дослужился за эти годы до звания майора, но надо признать, что эмоционально «выгорал» от этой рутины из напряженных будней и отдыха в офицерской компании, через алкоголь снимающей напряжение и усталость.

В 1972 году Господь преподал мне первое вразумление, когда я ехал в одном купе поезда с глубоко верующим и воцерковленным человеком – я бы с ним даже в разговор не вступил, если бы не был поражен тем, что он ветеран войны с боевыми наградами. Имя его ушло из памяти, но те несколько дней совместного пути в спорах о религии и вере положили начало переворота моего понимания жизни, хотя тогда мои осмысленные убеждения оставались еще непоколебимы.

1984 году моя служба в пограничных войсках завершилась и выбор места жительства остановился на Ярославле – крае, в котором имел корни наш род. Первый год прошел в налаживании оседлой жизни и в освоении свободы от исполнения воинского долга – непривычная пустота заполнялась досугом с алкоголем вместе с «подходящими» для такого образа жизни приятелями.

По прошествии этого года мнимой свободы пришла утрата – на восьмом десятке ушла из жизни мама. На прощании с этим близким мне человеком, положившим на меня свою жизнь, стало ясно, как напрасно проводил я время – мне нужно было посвятить тот год заботе о ней. С того скорбного дня осознания мои отношения со спиртными напитками прекращены полностью – я взял себе зарок, который держу до сего дня, но уже понимая, что без помощи Божией мне было бы не свернуть с того наклонного пути.

Вся последующая жизнь пошла на неумолимый разворот – мирно распалась, казалось бы, крепкая семья, и оставив все нажитое, перебрался из Ярославля в Переславль, где начал строить дом на берегу реки, и осваивать новое поприще преподавания основ военной науки в средней школе. Эта работа военрука совмещалась с руководством партийной ячейкой коммунистической партии и постепенно ко мне перешла вся забота о содержании хозяйства школы.

Если отбросить то, что стало происходить в девяностые годы со страной, то все шло на лад – в 1988 году у меня сложилась новая семья, появились новые близкие и дорогие мне люди, в 1995 году начал восстанавливаться храм.

За восстановлением христианской жизни на нашей улице наблюдал поначалу с легкой иронией — «вот мимо меня проехал молодой поп на велосипеде», но раскланивались мы всегда по-соседски вежливо и дружелюбно. Супруга была воцерковлена давно, и мы не отказывали в помощи тем прихожанкам, которые по благословению отца Иоанна собирали средства на ремонт и восстановление храма по всему городу – спаси их всех Господи за понесенные труды!

Когда была возможность по времени и силам, то начал понемногу помогать в ремонте церкви своими руками – через это началось установление общения с отцом Иоанном, который взялся, казалось бы, за непосильный труд устройства храма (в таком он был плачевном состоянии). При всем своем жизненном опыте я начал открывать через этого молодого по моим годам человека мудрость и понимание жизни совсем другого порядка – это снисхождение в любви к немощам и слабостям других людей. И если я по своей силе тогда отдавал на храм от избытка, то отец Иоанн говорил «что на Боге экономить нельзя» — и слова эти с делом не расходились.

Постепенно со временем начал нести послушание по Богослужению – как же тяжело мне давался поначалу церковно-славянский язык, и без подсказок и терпения супруги в домашней молитве мне бы точно не получилось справиться! Но все шло своим чередом и через эти посильные труды приходил новый порядок в понимании ценностей, которые Церковь несет людям – ведь ясно, что люди приходят в храм не под внешним давлением человеческой системы, которую насаждала, например, коммунистическая партия в Советском Союзе. Люди приходят по зову и порыву своей души, потому что Господь дает им увидеть и почувствовать то, от чего нельзя отказаться.

Как военный я сравнивал свое отношение к выполнению присяги и силу подвига веры, который совершили небесные покровители нашего храма Святые Севастийские Воины – и не могу в полной мере даже внутри себя сопоставить мою былую готовность отдать свою жизнь на защиту Родины перед явной угрозой и тем, что упорно претерпели Святые Севастийские Мученики ради спасения последующих поколений христиан, единодушно пожертвовав своими жизнями.

К 2006 году мой трудовой стаж насчитывал уже сорок восемь лет, двадцать из которых были отданы школе и детям —  стало понятно, что по годам и силам надо делать выбор того, чему себя полностью посвятить. Было трудно сделать этот окончательный шаг от мирской службы к служению Церкви по своей воле. Когда обратился за советом и рассуждением по этому вопросу к духовному отцу, то отец Иоанн ответил полушутливо «что много лучше и блаженнее по годам будет умереть за трудами в алтаре».

Вот с этими словами в тот год определилось мое настоящее поприще – подай, Господи, сил достойно его понести!